Бриллианты вечны - Страница 36

Время было позднее, и большинство клиентов уже покончили с ужином и отправились на аукцион. Друзьям достался столик в углу, и Лейтер попросил официанта не торопиться с лобстерами, но зато побыстрее принести два очень сухих мартини с вермутом «Креста бланка».

— Итак, ты едешь в Лас-Вегас, — сказал Бонд. — Забавное совпадение.

И он поведал Лейтеру о своем разговоре с «Тенистым».

— В общем-то, — сказал Лейтер, — ничего удивительного в этом нет. Ведь мы оба путешествуем по плохим дорогам, а плохие дороги всегда ведут в плохие города. В Саратоге у меня еще остались кое-какие мелкие дела, да и несколько рапортов написать надо. У меня полжизни проходит за написанием рапортов. Но к концу недели я буду в Лас-Вегасе, начну разнюхивать. Под носом у Спэнгов нам, конечно, не удастся часто встречаться, но видеться и обмениваться информацией, думаю, получится. Вот что, — добавил он. — У нас там есть свой человек. Работает под прикрытием. Он шофер такси, зовут его Курео, Эрни Курео. Хороший парень. Я ему сообщу о твоем приезде и он за тобой присмотрит. В Вегасе он знает все и вся. Где играют по-крупному, кто из иногородних шаек околачивается в городе. Ему известно даже, какой «однорукий бандит» в каком зале чаще выдает выигрыши. А это — самый ценный секрет на всем этом проклятущем «Стрипе» [Strip — улица в Лас-Вегасе, где расположены самые крупные казино и гостиницы]. Надо сказать, кстати, что если ты не видел «Стрип», ты не видел ничего! Чистых восемь километров игральных заведений. Реклама такая, что Бродвей по сравнению с ней — рождественская елочка для детей. Монте-Карло! — презрительно фыркнул Лейтер. — Прошлый век.

Бонд улыбнулся.

— Сколько нулей у них там на рулетке?

— Два, по-моему.

— Вот тебе и ответ. Мы в Европе по крайней мере играем честнее. Второй нолик-то и есть источник рекламных огней. Так что можешь не особенно гордиться.

— Может и так. Но при игре в кости заведению достается лишь один процент от выигрыша. А ведь это наша национальная игра.

— Я знаю, — сказал Бонд. — «Детке нужны новые туфли» [слова из песни]. Это все оставь несмышленышам. Хотел бы я вместо этого посмотреть на какого-нибудь банкира из «Греческого синдиката», распевающего «Детке нужны новые туфли», когда против него уже выкинуто девять очков, а на кону — десять миллионов франков.

Лейтер рассмеялся.

— Черт, — сказал он. — Ловко это у тебя получилось с мухлежем на игре в «блэк-джэк». Небось дома, в Лондоне, будешь басни рассказывать о том, как облапошил этих жуликов в «Тиаре».

Лейтер пригубил бокал с виски и поудобнее устроился в кресле.

— Но все-таки лучше будет, если я тебе кое-что расскажу про все эти игрища, а то еще чего доброго, ты решишь полезть на рожон со своими медяками против их мешков с золотом.

— Валяй, — согласился Бонд.

— Я насчет мешков не преувеличиваю, — продолжил Лейтер. — Видишь ли Джеймс, весь штат Невада — это, по мнению просвещенной публики, — Рино и Лас-Вегас. Они-то и есть мешки с золотом. Мечты обывателей «получить на грош пятаков» могут осуществиться на Стрипе в Лас-Вегасе или на Мейн Стеме в Рино. Надо только туда попасть. И у них действительно есть шансы. Не так давно, когда этому благоприятствовали звезды, а игральные кости не были краплеными, молодой солдатик выиграл в кости двадцать восемь раз подряд за столом в казино «Дезерт Инн». Двадцать восемь раз! Даже если он первый раз поставил всего один доллар и ему позволили бы выйти за установленный в казино лимит (а, зная лично его владельца, господина Уилбура Кларка, я сомневаюсь, чтобы было иначе), он был получил не много — не мало, а двести пятьдесят миллионов долларов! Столько, конечно, ему не дали, но только поставившие на него получили на круг сто пятьдесят тысяч, а сам солдат — семьсот пятьдесят тысяч и сделал ноги, как будто за ним гнались все черти преисподней! Никто даже не узнал, как его зовут. Сейчас пара красных костей, которыми он играл, лежит в «Дезерт Инн» под стеклом на атласной подушечке.

— Это, наверное, была отличная реклама!

— Да ты что! — воскликнул Лейтер. — Все рекламосочинители вместе взятые не смогли бы такого придумать! Это же воплощение той самой голубой мечты. А как они все ждут этого — увидишь в казино. Только в одном заведении за сутки используют до восьмидесяти пар костей, сто двадцать колод пластиковых карт, там меняют за день по пятьдесят игральных автоматов. А посмотрел бы ты на бабушек, которые их освобождают от наличности! Монеты по десять и двадцать пять центов они таскают корзинами! Они эту мелочь гребут по десять, двадцать часов в сутки без перерыва. Не веришь? А ты знаешь, почему они не снимают перчаток? Да чтобы руки не кровоточили.

Бонд недоверчиво хмыкнул.

— Ну, ладно, ладно, — согласился Лейтер. — Конечно, они валятся с ног. Истерики, инфаркты, апоплексические удары и все такое прочее. Эти вишенки, сливы и колокольчики сводят их с ума. Но во всех казино круглосуточно дежурят свои врачи, которые оттаскивают бабулек, орущих «Джекпот! Джекпот!» [Jackpot (англ.) — максимальный выигрыш в игральном автомате] Так, как будто они призывают призрак давно умершего возлюбленного. А посмотри в залы для игры в «бинго» [Bingo (англ.) — игра типа лото], на «колеса фортуны», на ряды автоматов в «Золотом самородке» или в «Подкове». Но не дай тебе бог поддаться соблазну: ты забудешь о работе, о жене и даже о больных почках. Я кое-что знаю про то, где и как можно немного выиграть. Ведь ты игрок по натуре и все равно будешь играть, так хоть играй там, где можно выиграть. Записывай.

Бонд с готовностью достал карандаш и оторвал полоску чистой бумаги от меню.